Как-то проходя мимо окружной Доски почета, я невольно задержал взгляд на портрете, где был запечатлен человек в форме пилота гражданской авиации. Грудь его украшали ордена и многие медали. И подпись: Анатолий Федорович Алексеев. В следующий раз я услышал эту фамилию 9 мая 1975 года, в день 30-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне. В тот солнечный весенний день секретарь горкома партии на митинге, посвященном празднику Победы, объявил: «Слово предоставляется кавалеру ордена Ленина, награжденному боевыми орденами и медалями, пилоту Ханты-Мансийского авиапредприятия Анатолию Федоровичу Алексееву».
На трибуну поднялся человек, и в лучах солнца сверкнуло не тускнеющее золото боевых наград. Волнуясь, чуть глуховатым голосом ветеран поздравил присутствующих с праздником и заверил, что и на трудовом фронте ветераны будут приумножать славу любимой Родины.
Для Анатолия Федоровича Алексеева выбор профессии не был случаен. В тридцатые годы все мальчишки и девчонки мечтали об авиации. Страна Советов, рожденная Октябрем, расправляла крылья. Полеты Чкалова, Осипенко, Гризодубовой, Каманина, Водопьянова покорили весь мир, создали непоколебимую славу отечественной авиации.
Для многих мечта осталась мечтой, а для Анатолия она сбылась. Он стал курсантом летного училища. И вполне возможно, что тоже повел бы воздушный корабль на Северный полюс, на Дальний Восток или в южные горячие степи. Но, как и многим другим, ему пришлось сесть за штурвал не мирного — военного корабля...
Когда я был у Анатолия Федоровича дома, он показал мне многочисленные фотографии — дней прошедших и дней сегодняшних. На одной из них — молодой гвардеец, старший лейтенант. На другой тот, которому за пятьдесят. Каждый снимок — остановившееся время. Анатолий Федорович до сих пор занимается фотографией, а потребность в ней стала на войне необходимостью: нужно было фиксировать результаты своей боевой работы, которая выполнялась почти всегда в ночное время.
...Сбросив бомбы, экипаж ИЛ-4 должен был еще раз пройти над целью. Машина не должна была менять курс и высоту, чтобы фотоустановка смогла зафиксировать объект, освещенный взрывом. А с момента сброса бомбы до ее взрыва проходило двадцать пять секунд. Если бомба не взрывалась, в запасе были еще две. В ослепляющем свете прожекторов, близких разрывов зенитных снарядов самолет становился хорошей мишенью еще двадцать пять, а то и все пятьдесят секунд.
Не каждый экипаж данной обстановке мог часто выполнять подобные задания. Экипаж Алексеева оказался крепче других. Но и для него один из полетов закончился трагически.
...Крымское побережье. Глухая осенняя полночь. Экипаж Алексеева в очередном боевом полете. Впереди Джанкой. По данным разведки в этом районе — крупное сосредоточение военной и живой силы противника. При выходе из атаки самолет резко тряхнуло: прямое попадание в один двигатель. Пытаясь сбить пламя, Анатолий бросил машину в скольжение, в темноту, навстречу затаившейся земле. Стрелка высотометра стремительно отсчитывала падение самолета, а огонь только сильней разгорался. Мгновенно оценив обстановку, Алексеев приказал членам экипажа покинуть бомбардировщик. Сам он выбросился последним.
Вскоре ветер донес шум моторов, гортанную немецкую речь, и через несколько минут Анатолий увидел вспыхнувшие фары автомашины. Едва успел сбросить парашют — и в сторону. Надо было уходить. Он оказался на оккупированной фашистами территории, за 270 километров от линии фронта...
Но судьба улыбнулась Алексееву. Он встретил настоящих советских людей — Корюна Овакимовича Овакимяна и его дядю, работавшего старостой в немецкой управе. Они укрыли летчика, нашли для него гражданскую одежду. А вечером показали немецкую листовку: «Всякий, кто укажет место, где укрываются русские летчики с подбитого самолета, будет награжден немецким командованием 30 тысячами марок, получит в пользование три десятины земли и прочие льготы».
Но Анатолий поверил этим людям. Он провел с ними две недели, пока не зажили поврежденные при падении ноги.
Преодолев многие препятствия, с документом, который достали спасители, Алексеев добрался до линии фронта. Еще немного — и он у своих. Но судьба изменила ему. Он попал в плен к румынам. Допросы, побои. И в конце концов приказ: расстрелять. Повели на расстрел их вдвоем с попутчиком.
Но любовь к жизни сильнее смерти. Даже в самые последние минуты человек ищет выход из создавшегося положения. И такой выход представился для Алексеева. По пути конвоиры отвлеклись, встретив знакомого. Улучив момент, Анатолий с попутчиком оглушили и сбили их с ног и бросились бежать. Скирда, у которой должны были оборваться две молодые жизни, оказалась спасением, а за ней недалеко был лес.
А потом снова родной полк, боевые задания, самые запомнившиеся из которых — полеты на Берлин. Для их выполнения отбирали самых опытных летчиков, в числе которых был и Алексеев, награжденный уже орденами Боевого Красного Знамени и Отечественной войны I степени. Полеты были сложные и опасные. Столицу фашистского рейха опоясали аэростаты воздушного заграждения, на подступах к ней установлены тысячи прожекторов, каждый участок неба патрулировался самолетами противника.
Алексеев воевал в небе Польши, Румынии, Венгрии, Берлина. 189 боевых вылетов! И только ночью!
Война закончилась. Многие пилоты военной авиации перешли в гражданский воздушный флот. Так же поступил и Алексеев. Работал в Красноярском крае, принимал участие в изыскании трассы Абакан —Тайшет, летал с геологами, искал в тайге пропавшие группы людей, сбрасывал им продукты. В степях Оренбуржья осваивал целинные земли. Труд авиационно-химической эскадрильи, которой он командовал, отмечен многими Почетными грамотами Оренбургского обкома партии, а ее командир удостоен медали, которой Анатолий Федорович очень гордится, — «За освоение целинных земель». А в нашем крае Анатолий Федорович оказался в 1972 году.
Фотографии, фотографии... На одной из них Анатолий Федорович со своим командиром Героем Советского Союза писателем Борисом Тихомоловым. Жизнь летчика, умение не терять хладнокровия в сложных ситуациях произвели на Тихомолова большое впечатление. Писатель посвятил Алексееву повесть «Триста шагов до смерти», главы из романа «Небо в огне», рассказ «Гроза». На этих произведениях автор написал: «Анатолию Алексееву. Прирожденному летчику-асу. Человеку исключительной отваги, собрату по оружию, с которым мы громили фашистских оккупантов в годы Великой Отечественной войны. В знак глубокого уважения. Автор».
А сейчас ветеран войны и труда пилот вертолета МИ-8 Анатолий Федорович Алексеев участвует в преобразовании древней югорской земли.
Ханты-Мансийск
«Ленинская правда», 18 октября 1977 года
Array
(
[ID] => 387
[IBLOCK_ID] => 2
[NAV_CACHED_DATA] =>
[NAME] => В военном и мирном небе
[IBLOCK_SECTION_ID] => 1
[IBLOCK] => Array
(
[ID] => 2
[~ID] => 2
[TIMESTAMP_X] => 22.11.2019 17:23:09
[~TIMESTAMP_X] => 22.11.2019 17:23:09
[IBLOCK_TYPE_ID] => lists
[~IBLOCK_TYPE_ID] => lists
[LID] => s1
[~LID] => s1
[CODE] => memory
[~CODE] => memory
[API_CODE] =>
[~API_CODE] =>
[NAME] => Книга памяти
[~NAME] => Книга памяти
[ACTIVE] => Y
[~ACTIVE] => Y
[SORT] => 500
[~SORT] => 500
[LIST_PAGE_URL] => /memory/
[~LIST_PAGE_URL] => /memory/
[DETAIL_PAGE_URL] => #SITE_DIR#/memory/#SECTION_CODE#/#ELEMENT_ID#/
[~DETAIL_PAGE_URL] => #SITE_DIR#/memory/#SECTION_CODE#/#ELEMENT_ID#/
[SECTION_PAGE_URL] => #SITE_DIR#/memory/#SECTION_CODE#/
[~SECTION_PAGE_URL] => #SITE_DIR#/memory/#SECTION_CODE#/
[CANONICAL_PAGE_URL] =>
[~CANONICAL_PAGE_URL] =>
[PICTURE] =>
[~PICTURE] =>
[DESCRIPTION] =>
[~DESCRIPTION] =>
[DESCRIPTION_TYPE] => text
[~DESCRIPTION_TYPE] => text
[RSS_TTL] => 24
[~RSS_TTL] => 24
[RSS_ACTIVE] => Y
[~RSS_ACTIVE] => Y
[RSS_FILE_ACTIVE] => N
[~RSS_FILE_ACTIVE] => N
[RSS_FILE_LIMIT] =>
[~RSS_FILE_LIMIT] =>
[RSS_FILE_DAYS] =>
[~RSS_FILE_DAYS] =>
[RSS_YANDEX_ACTIVE] => N
[~RSS_YANDEX_ACTIVE] => N
[XML_ID] =>
[~XML_ID] =>
[TMP_ID] => 42db3e234ccde1bd10ea6a4241e9ca29
[~TMP_ID] => 42db3e234ccde1bd10ea6a4241e9ca29
[INDEX_ELEMENT] => Y
[~INDEX_ELEMENT] => Y
[INDEX_SECTION] => Y
[~INDEX_SECTION] => Y
[WORKFLOW] => N
[~WORKFLOW] => N
[BIZPROC] => N
[~BIZPROC] => N
[SECTION_CHOOSER] => L
[~SECTION_CHOOSER] => L
[LIST_MODE] =>
[~LIST_MODE] =>
[RIGHTS_MODE] => S
[~RIGHTS_MODE] => S
[SECTION_PROPERTY] => N
[~SECTION_PROPERTY] => N
[PROPERTY_INDEX] => N
[~PROPERTY_INDEX] => N
[VERSION] => 1
[~VERSION] => 1
[LAST_CONV_ELEMENT] => 0
[~LAST_CONV_ELEMENT] => 0
[SOCNET_GROUP_ID] =>
[~SOCNET_GROUP_ID] =>
[EDIT_FILE_BEFORE] =>
[~EDIT_FILE_BEFORE] =>
[EDIT_FILE_AFTER] =>
[~EDIT_FILE_AFTER] =>
[SECTIONS_NAME] => Разделы
[~SECTIONS_NAME] => Разделы
[SECTION_NAME] => Раздел
[~SECTION_NAME] => Раздел
[ELEMENTS_NAME] => Публикации
[~ELEMENTS_NAME] => Публикации
[ELEMENT_NAME] => Публикация
[~ELEMENT_NAME] => Публикация
[REST_ON] => N
[~REST_ON] => N
[EXTERNAL_ID] =>
[~EXTERNAL_ID] =>
[LANG_DIR] => /
[~LANG_DIR] => /
[SERVER_NAME] => master.memory.uwdev.ru
[~SERVER_NAME] => master.memory.uwdev.ru
)
[LIST_PAGE_URL] => /memory/
[~LIST_PAGE_URL] => /memory/
[SECTION_URL] => /memory/in-the-battle-of-fire/
[SECTION] => Array
(
[PATH] => Array
(
[0] => Array
(
[ID] => 1
[~ID] => 1
[CODE] => in-the-battle-of-fire
[~CODE] => in-the-battle-of-fire
[XML_ID] =>
[~XML_ID] =>
[EXTERNAL_ID] =>
[~EXTERNAL_ID] =>
[IBLOCK_ID] => 2
[~IBLOCK_ID] => 2
[IBLOCK_SECTION_ID] =>
[~IBLOCK_SECTION_ID] =>
[SORT] => 10
[~SORT] => 10
[NAME] => В огне сражений
[~NAME] => В огне сражений
[ACTIVE] => Y
[~ACTIVE] => Y
[DEPTH_LEVEL] => 1
[~DEPTH_LEVEL] => 1
[SECTION_PAGE_URL] => /memory/in-the-battle-of-fire/
[~SECTION_PAGE_URL] => /memory/in-the-battle-of-fire/
[IBLOCK_TYPE_ID] => lists
[~IBLOCK_TYPE_ID] => lists
[IBLOCK_CODE] => memory
[~IBLOCK_CODE] => memory
[IBLOCK_EXTERNAL_ID] =>
[~IBLOCK_EXTERNAL_ID] =>
[GLOBAL_ACTIVE] => Y
[~GLOBAL_ACTIVE] => Y
[IPROPERTY_VALUES] => Array
(
)
)
)
)
[IPROPERTY_VALUES] => Array
(
)
[TIMESTAMP_X] => 25.04.2025 12:20:13
[META_TAGS] => Array
(
[TITLE] => В военном и мирном небе
[ELEMENT_CHAIN] => В военном и мирном небе
[BROWSER_TITLE] =>
[KEYWORDS] =>
[DESCRIPTION] =>
)
[DETAIL_TEXT] =>
В. Зарубин
Как-то проходя мимо окружной Доски почета, я невольно задержал взгляд на портрете, где был запечатлен человек в форме пилота гражданской авиации. Грудь его украшали ордена и многие медали. И подпись: Анатолий Федорович Алексеев. В следующий раз я услышал эту фамилию 9 мая 1975 года, в день 30-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне. В тот солнечный весенний день секретарь горкома партии на митинге, посвященном празднику Победы, объявил: «Слово предоставляется кавалеру ордена Ленина, награжденному боевыми орденами и медалями, пилоту Ханты-Мансийского авиапредприятия Анатолию Федоровичу Алексееву».
На трибуну поднялся человек, и в лучах солнца сверкнуло не тускнеющее золото боевых наград. Волнуясь, чуть глуховатым голосом ветеран поздравил присутствующих с праздником и заверил, что и на трудовом фронте ветераны будут приумножать славу любимой Родины.
Для Анатолия Федоровича Алексеева выбор профессии не был случаен. В тридцатые годы все мальчишки и девчонки мечтали об авиации. Страна Советов, рожденная Октябрем, расправляла крылья. Полеты Чкалова, Осипенко, Гризодубовой, Каманина, Водопьянова покорили весь мир, создали непоколебимую славу отечественной авиации.
Для многих мечта осталась мечтой, а для Анатолия она сбылась. Он стал курсантом летного училища. И вполне возможно, что тоже повел бы воздушный корабль на Северный полюс, на Дальний Восток или в южные горячие степи. Но, как и многим другим, ему пришлось сесть за штурвал не мирного — военного корабля...
Когда я был у Анатолия Федоровича дома, он показал мне многочисленные фотографии — дней прошедших и дней сегодняшних. На одной из них — молодой гвардеец, старший лейтенант. На другой тот, которому за пятьдесят. Каждый снимок — остановившееся время. Анатолий Федорович до сих пор занимается фотографией, а потребность в ней стала на войне необходимостью: нужно было фиксировать результаты своей боевой работы, которая выполнялась почти всегда в ночное время.
...Сбросив бомбы, экипаж ИЛ-4 должен был еще раз пройти над целью. Машина не должна была менять курс и высоту, чтобы фотоустановка смогла зафиксировать объект, освещенный взрывом. А с момента сброса бомбы до ее взрыва проходило двадцать пять секунд. Если бомба не взрывалась, в запасе были еще две. В ослепляющем свете прожекторов, близких разрывов зенитных снарядов самолет становился хорошей мишенью еще двадцать пять, а то и все пятьдесят секунд.
Не каждый экипаж данной обстановке мог часто выполнять подобные задания. Экипаж Алексеева оказался крепче других. Но и для него один из полетов закончился трагически.
...Крымское побережье. Глухая осенняя полночь. Экипаж Алексеева в очередном боевом полете. Впереди Джанкой. По данным разведки в этом районе — крупное сосредоточение военной и живой силы противника. При выходе из атаки самолет резко тряхнуло: прямое попадание в один двигатель. Пытаясь сбить пламя, Анатолий бросил машину в скольжение, в темноту, навстречу затаившейся земле. Стрелка высотометра стремительно отсчитывала падение самолета, а огонь только сильней разгорался. Мгновенно оценив обстановку, Алексеев приказал членам экипажа покинуть бомбардировщик. Сам он выбросился последним.
Вскоре ветер донес шум моторов, гортанную немецкую речь, и через несколько минут Анатолий увидел вспыхнувшие фары автомашины. Едва успел сбросить парашют — и в сторону. Надо было уходить. Он оказался на оккупированной фашистами территории, за 270 километров от линии фронта...
Но судьба улыбнулась Алексееву. Он встретил настоящих советских людей — Корюна Овакимовича Овакимяна и его дядю, работавшего старостой в немецкой управе. Они укрыли летчика, нашли для него гражданскую одежду. А вечером показали немецкую листовку: «Всякий, кто укажет место, где укрываются русские летчики с подбитого самолета, будет награжден немецким командованием 30 тысячами марок, получит в пользование три десятины земли и прочие льготы».
Но Анатолий поверил этим людям. Он провел с ними две недели, пока не зажили поврежденные при падении ноги.
Преодолев многие препятствия, с документом, который достали спасители, Алексеев добрался до линии фронта. Еще немного — и он у своих. Но судьба изменила ему. Он попал в плен к румынам. Допросы, побои. И в конце концов приказ: расстрелять. Повели на расстрел их вдвоем с попутчиком.
Но любовь к жизни сильнее смерти. Даже в самые последние минуты человек ищет выход из создавшегося положения. И такой выход представился для Алексеева. По пути конвоиры отвлеклись, встретив знакомого. Улучив момент, Анатолий с попутчиком оглушили и сбили их с ног и бросились бежать. Скирда, у которой должны были оборваться две молодые жизни, оказалась спасением, а за ней недалеко был лес.
А потом снова родной полк, боевые задания, самые запомнившиеся из которых — полеты на Берлин. Для их выполнения отбирали самых опытных летчиков, в числе которых был и Алексеев, награжденный уже орденами Боевого Красного Знамени и Отечественной войны I степени. Полеты были сложные и опасные. Столицу фашистского рейха опоясали аэростаты воздушного заграждения, на подступах к ней установлены тысячи прожекторов, каждый участок неба патрулировался самолетами противника.
Алексеев воевал в небе Польши, Румынии, Венгрии, Берлина. 189 боевых вылетов! И только ночью!
Война закончилась. Многие пилоты военной авиации перешли в гражданский воздушный флот. Так же поступил и Алексеев. Работал в Красноярском крае, принимал участие в изыскании трассы Абакан —Тайшет, летал с геологами, искал в тайге пропавшие группы людей, сбрасывал им продукты. В степях Оренбуржья осваивал целинные земли. Труд авиационно-химической эскадрильи, которой он командовал, отмечен многими Почетными грамотами Оренбургского обкома партии, а ее командир удостоен медали, которой Анатолий Федорович очень гордится, — «За освоение целинных земель». А в нашем крае Анатолий Федорович оказался в 1972 году.
Фотографии, фотографии... На одной из них Анатолий Федорович со своим командиром Героем Советского Союза писателем Борисом Тихомоловым. Жизнь летчика, умение не терять хладнокровия в сложных ситуациях произвели на Тихомолова большое впечатление. Писатель посвятил Алексееву повесть «Триста шагов до смерти», главы из романа «Небо в огне», рассказ «Гроза». На этих произведениях автор написал: «Анатолию Алексееву. Прирожденному летчику-асу. Человеку исключительной отваги, собрату по оружию, с которым мы громили фашистских оккупантов в годы Великой Отечественной войны. В знак глубокого уважения. Автор».
А сейчас ветеран войны и труда пилот вертолета МИ-8 Анатолий Федорович Алексеев участвует в преобразовании древней югорской земли.
