Обратный адрес - война - Подвигу память!

Обратный адрес - война

09.04.2025

22 июня началась Великая Отечественная война. Среди защитников Родины были и хантымансийцы. Наш рассказ - о двух из них.

— …Ну до чего же настырный парнишка попался, — военный с двумя шпалами в петлице даже покачал головой от неудовольствия, когда вновь увидел на пороге призывного пункта знакомую фигурку.

— Сынок, — устало выдавил он, — тебе русским языком сказано: не ходи ты больше. Успеешь еще, навоюешься. Придет время — вызовем.

— А мне 10 августа семнадцать исполнилось, — сердито, на высоких тонах, почти прокричал Женя. — Да притом я комсомолец. Не отправите — самовольно на фронт убегу!

Неизвестно, как потом сложилась бы судьба выпускника Ханты-Мансийской средней школы №1 Евгения Каниловского, если бы работник военкомата тогда не уступил его натиску и не предложил учиться в танковой школе. Наверное, Каниловский действительно убежал бы на фронт, думаю я, вспоминая последний наш с ним разговор.

В юности мне этого человека знать не довелось, но и в нем, уже зрелом, часто угадывались черточки того мальчишки, что тогда в сорок втором обивал пороги военкомата. Возраст не убавил в нем настойчивости, пылкости, не разучил его ни мечтать, ни очень тонко, по-юношески, чувствовать. Он был поэтом, поэтом по натуре, поэтом во всем.

Работа Евгения Валерьяновича находилась в полной гармонии со всеми устремлениями его души. Сначала занимался строительством, потом — архитектурой. Но все это уже было после войны, с которой и началась долгожданная взрослая жизнь мечтателя и упрямца Жени Каниловского.

Рассказать о том, каким был он в те годы, теперь могут только письма. Сначала их хранили родители, невеста, затем — он сам. А теперь вот сын, Александр Евгеньевич.

Бывшие фронтовые треугольнички теперь аккуратно переплетены. И я листаю их, как книгу — одну из самых редких и дорогих. Ее страницы рождались и в краткие перерывы между боями, и в госпитальной мучительной тишине. Не всегда под рукой у солдата была подходящая для писем бумага. И потому вижу я послания желтые, голубые, зеленые — всех цветов радуги. А некоторые написаны прямо на оберточной — из-под концентратов солдатской каши. У всех весточек, откуда бы они не летели в родные места (Каниловский от Тулы дошел до Берлина), адрес был один — «война». И хотя предстает она из писем молодого воина не такой уж и жуткой, мы знаем: это лишь оттого, что их автор не хотел огорчать родных и невесту. Он был несколько раз ранен, контужен, но дома об этом не ведали или же узнавали тогда, когда опасность была уже позади Случалось, что Евгений вновь становился в ряды защитников Родины, не успев залечить до конца раны. Бывало, что, боясь отстать от своего подразделения, он сбегал из медсанбата.

Мелким убористым почерком написаны едва ли не первые в жизни письма Жени Каниловского. Предполагал ли он, что когда-нибудь их прочитают тысячи его потомков? Наверное, нет. И все-таки эти нехитрые послания достойны того.

1943 год

1 февраля. «Здравствуйте, дорогие мои, мамочка и папа! Уже два месяца не выходим из ожесточенных боев с фашистами. Я — сержант, получил новенькую самоходную пушку».

Март. «Дорогие родители! На прошлой неделе меня слегка царапнуло... Но я снова в строю. Гоним фрицев на Запад. Освободили уже много сел и деревень. Жизнь моя веселая (шучу). То, что слегка ранен был — ничего. Не беспокойтесь обо мне, ведь солдат без ран не бывает...».

Октябрь. «Наша дивизия только что вышла из боя. Залечиваем раны, ждем пополнения и снова в бой. Чувствую себя бодро...».

1944 год

Июль. «Вот мы и выгнали ненавистного фашиста из Минска. Я жив-здоров. Но, папочка, есть для тебя новость. Представь себе, что твой сын уже бреет усы. Начал курить, что-то никак не получилось без этого. Не обижайтесь с мамой на меня».

12 ноября. «Привет из Латвии. Извините за долгое молчание. По-прежнему гоним немецко-фашистских захватчиков, палачей и ворюг. Душа поет: доказали мы зарвавшемуся врагу, что и «Иваны» не лыком шиты... Попробую рассказать вам немного об одном из недавних боев. Наше танковое соединение прорвало оборону в районе местечка Эргли. В одну из темных ночей мы, прорвав оборону фрицев, углубились в их далекий тыл, где нас захватчики вовсе и не ждали. И, разумеется, навели там значительного шороху. Взяли охрану узловой станции Эргли, а также и обслуживающий персонал, среди которых оказался и начальник станции, пожилой гауптман. Как видно, у фрицев к концу войны шла уже тотальная мобилизация и старого, и малого брали. В последнее время попадаются даже мальчишки лет шестнадцати и моложе.

Так вот. Начальник станции и рассказал командованию о том, что из Риги вот-вот подойдут эшелоны с техникой и живой силой. Причем несколько составов... Мы едва успели замаскироваться, как «гости» и появились. Что тут было...

За этот бой все участники награждены медалями и орденами. У меня на груди засиял орден Красной Звезды».

1945 год

5 марта. «Вот мы уже и в Германии. Скоро войдем в ненавистное фашистское логово — Берлин. Пока отдыхаем. А через день снова в бой».

1 мая. «Сегодня великий праздник весны! Мы только что прослушали парад с Красной площади столицы. Горжусь, дорогие мои родители, что я каким-то краешком причастен к этой знаменательной счастливой дате. Верю, что скоро под фанфары войдем в Берлин. Как Советская Армия освободителей от поработителей фашистов, а не завоеватели!!! И будет конец осиному гнезду фашизма. Это точно!».

А вот письма к невесте, Люсе, которая потом стала его женой. Читая их, я вспоминал, как Евгений Валерьянович, уже овдовев, как-то рассказывая об этой чудесной женщине, заплакал.

Людмила верно ждала его все четыре года разлуки. И, знаете, он верил, что и живым-то вернулся, может быть, потому, что она «умела ждать, как никто другой». Помните, симоновское «Жди меня»? Каниловский тоже писал стихи. И часто письма Людмиле целиком состояли из них. И пусть не совсем совершенны эти творения, я хочу, чтобы вы их тоже прочитали. И в этих строчках — его юная прекрасная душа.

1944 год

23 декабря. «Дорогая Люся! Ты спрашиваешь меня, как дела на фронте. На войне как на войне. Просишь от тебя ничего не скрывать. Что ж. Только истинную правду. Когда освобождали временно оккупированную Латвию, а вернее ее столицу Ригу, то был у меня такой момент, что я до конца своей жизни буду его помнить, а точнее своего побратима, который погиб, закрыв своим телом меня! От тяжелой раны он умер у меня на руках. А звать его просто — Иван.

Посвящаю тебе стихи. Пусть они и сыроваты, но зато от души.

...Я вспоминаю домик твой, где теплой раннею весной поют на дереве скворцы, где по утрам над синевою цветут на грядках огурцы, где шепчут липы под окном. Весенний воздух мятой пахнет, и потухают за селом вишнево-сочные закаты. На миг представлю, что когда-то увижу даль родных сторон. В шинели война-солдата, с подножки спрыгнув на перрон, приду я к дому твоему и крепко-крепко у порога тебя, Людмила, обниму...».

1945 год 1 января. «В узкое окошко маленькой землянки долгожданным гостем заглянул рассвет, на опушке леса заворчали танки, небо озарили огоньки ракет. Близится атака, перед жарким боем я к тебе, Людмила, уношусь мечтой. Верю: где-то рядом ты идешь со мною, и ничто не страшно мне вдвоем с тобой...».

10 февраля. «Как ты встретишь меня? Ведь, минуя беду, из сражений однажды домой я приду. Запорошенный пылью дорожною, покажусь, на себя не похож. Чем ты душу развеешь тревожную, как тогда ты ко мне подойдешь? Я хочу, чтобы ты меня встретила, как бывало без жалоб, без слез. Седины, чтоб моей не заметила, и морщинок, что с фронта принес. Чтоб в минуту от счастья чуть пьяные, встреча лаской была бы полна. Чтоб забыли мы, оба веселые, то, что нас разлучила война».

26 марта. «...Люсенька, я нахожусь уже рядом с Берлином, совсем рукой подать, за Одером. Посмотри на карту, и ты увидишь, как я далеко от тебя. Но ты всегда рядом со мной».

Ночь на 9 мая. «Милая и дорогая моя Людмила! Поздравляют тебя с великой Победой!!! Вот мы и дождались этого дня! К нему я шел почти четыре года. Я жив и даже самому не верится. У меня нет слов, чтоб описать тебе, как встретили солдаты это известие. Ты даже и не сможешь себе представить картину, что увидел я своими глазами. Люди буквально посходили с ума. Как дети. Понимаешь, деды стали младенцами. Пляшут и поют, смеются и плачут. Обнимаются и целуются, не стесняясь своих слез, слез радости и гордости, ведь мы победили! Да, в этом никто не сомневался!».

* * *

Полным жизни предстает из писем Евгений Валерьянович. Человек, строивший наш город. Человек, который и после войны успел сделать столько, сколько иному и за две жизни не удалось бы. Он был главным архитектором окружного центра, затем — всего округа, начальником окружной инспекции архитектурно-строительного контроля. Вел большую общественную работу. К боевым наградам за это время прибавилось немало трудовых...

И хотя скоро уже год, как нет его с нами, память о нем жива. Я верю, что строчки из его солдатских писем заставят нас хранить ее еще более бережно и свято.

Ю. Громов

«Ленинская правда», 22 июня 1985 года

Array
(
    [ID] => 394
    [IBLOCK_ID] => 2
    [NAV_CACHED_DATA] => 
    [NAME] => Обратный адрес - война
    [IBLOCK_SECTION_ID] => 1
    [IBLOCK] => Array
        (
            [ID] => 2
            [~ID] => 2
            [TIMESTAMP_X] => 22.11.2019 17:23:09
            [~TIMESTAMP_X] => 22.11.2019 17:23:09
            [IBLOCK_TYPE_ID] => lists
            [~IBLOCK_TYPE_ID] => lists
            [LID] => s1
            [~LID] => s1
            [CODE] => memory
            [~CODE] => memory
            [API_CODE] => 
            [~API_CODE] => 
            [NAME] => Книга памяти
            [~NAME] => Книга памяти
            [ACTIVE] => Y
            [~ACTIVE] => Y
            [SORT] => 500
            [~SORT] => 500
            [LIST_PAGE_URL] => /memory/
            [~LIST_PAGE_URL] => /memory/
            [DETAIL_PAGE_URL] => #SITE_DIR#/memory/#SECTION_CODE#/#ELEMENT_ID#/
            [~DETAIL_PAGE_URL] => #SITE_DIR#/memory/#SECTION_CODE#/#ELEMENT_ID#/
            [SECTION_PAGE_URL] => #SITE_DIR#/memory/#SECTION_CODE#/
            [~SECTION_PAGE_URL] => #SITE_DIR#/memory/#SECTION_CODE#/
            [CANONICAL_PAGE_URL] => 
            [~CANONICAL_PAGE_URL] => 
            [PICTURE] => 
            [~PICTURE] => 
            [DESCRIPTION] => 
            [~DESCRIPTION] => 
            [DESCRIPTION_TYPE] => text
            [~DESCRIPTION_TYPE] => text
            [RSS_TTL] => 24
            [~RSS_TTL] => 24
            [RSS_ACTIVE] => Y
            [~RSS_ACTIVE] => Y
            [RSS_FILE_ACTIVE] => N
            [~RSS_FILE_ACTIVE] => N
            [RSS_FILE_LIMIT] => 
            [~RSS_FILE_LIMIT] => 
            [RSS_FILE_DAYS] => 
            [~RSS_FILE_DAYS] => 
            [RSS_YANDEX_ACTIVE] => N
            [~RSS_YANDEX_ACTIVE] => N
            [XML_ID] => 
            [~XML_ID] => 
            [TMP_ID] => 42db3e234ccde1bd10ea6a4241e9ca29
            [~TMP_ID] => 42db3e234ccde1bd10ea6a4241e9ca29
            [INDEX_ELEMENT] => Y
            [~INDEX_ELEMENT] => Y
            [INDEX_SECTION] => Y
            [~INDEX_SECTION] => Y
            [WORKFLOW] => N
            [~WORKFLOW] => N
            [BIZPROC] => N
            [~BIZPROC] => N
            [SECTION_CHOOSER] => L
            [~SECTION_CHOOSER] => L
            [LIST_MODE] => 
            [~LIST_MODE] => 
            [RIGHTS_MODE] => S
            [~RIGHTS_MODE] => S
            [SECTION_PROPERTY] => N
            [~SECTION_PROPERTY] => N
            [PROPERTY_INDEX] => N
            [~PROPERTY_INDEX] => N
            [VERSION] => 1
            [~VERSION] => 1
            [LAST_CONV_ELEMENT] => 0
            [~LAST_CONV_ELEMENT] => 0
            [SOCNET_GROUP_ID] => 
            [~SOCNET_GROUP_ID] => 
            [EDIT_FILE_BEFORE] => 
            [~EDIT_FILE_BEFORE] => 
            [EDIT_FILE_AFTER] => 
            [~EDIT_FILE_AFTER] => 
            [SECTIONS_NAME] => Разделы
            [~SECTIONS_NAME] => Разделы
            [SECTION_NAME] => Раздел
            [~SECTION_NAME] => Раздел
            [ELEMENTS_NAME] => Публикации
            [~ELEMENTS_NAME] => Публикации
            [ELEMENT_NAME] => Публикация
            [~ELEMENT_NAME] => Публикация
            [REST_ON] => N
            [~REST_ON] => N
            [EXTERNAL_ID] => 
            [~EXTERNAL_ID] => 
            [LANG_DIR] => /
            [~LANG_DIR] => /
            [SERVER_NAME] => master.memory.uwdev.ru
            [~SERVER_NAME] => master.memory.uwdev.ru
        )

    [LIST_PAGE_URL] => /memory/
    [~LIST_PAGE_URL] => /memory/
    [SECTION_URL] => /memory/in-the-battle-of-fire/
    [SECTION] => Array
        (
            [PATH] => Array
                (
                    [0] => Array
                        (
                            [ID] => 1
                            [~ID] => 1
                            [CODE] => in-the-battle-of-fire
                            [~CODE] => in-the-battle-of-fire
                            [XML_ID] => 
                            [~XML_ID] => 
                            [EXTERNAL_ID] => 
                            [~EXTERNAL_ID] => 
                            [IBLOCK_ID] => 2
                            [~IBLOCK_ID] => 2
                            [IBLOCK_SECTION_ID] => 
                            [~IBLOCK_SECTION_ID] => 
                            [SORT] => 10
                            [~SORT] => 10
                            [NAME] => В огне сражений
                            [~NAME] => В огне сражений
                            [ACTIVE] => Y
                            [~ACTIVE] => Y
                            [DEPTH_LEVEL] => 1
                            [~DEPTH_LEVEL] => 1
                            [SECTION_PAGE_URL] => /memory/in-the-battle-of-fire/
                            [~SECTION_PAGE_URL] => /memory/in-the-battle-of-fire/
                            [IBLOCK_TYPE_ID] => lists
                            [~IBLOCK_TYPE_ID] => lists
                            [IBLOCK_CODE] => memory
                            [~IBLOCK_CODE] => memory
                            [IBLOCK_EXTERNAL_ID] => 
                            [~IBLOCK_EXTERNAL_ID] => 
                            [GLOBAL_ACTIVE] => Y
                            [~GLOBAL_ACTIVE] => Y
                            [IPROPERTY_VALUES] => Array
                                (
                                )

                        )

                )

        )

    [IPROPERTY_VALUES] => Array
        (
        )

    [TIMESTAMP_X] => 17.03.2025 12:27:41
    [META_TAGS] => Array
        (
            [TITLE] => Обратный адрес - война
            [ELEMENT_CHAIN] => Обратный адрес - война
            [BROWSER_TITLE] => 
            [KEYWORDS] => 
            [DESCRIPTION] => 
        )

    [DETAIL_TEXT] => 

22 июня началась Великая Отечественная война. Среди защитников Родины были и хантымансийцы. Наш рассказ - о двух из них.

— …Ну до чего же настырный парнишка попался, — военный с двумя шпалами в петлице даже покачал головой от неудовольствия, когда вновь увидел на пороге призывного пункта знакомую фигурку.

— Сынок, — устало выдавил он, — тебе русским языком сказано: не ходи ты больше. Успеешь еще, навоюешься. Придет время — вызовем.

— А мне 10 августа семнадцать исполнилось, — сердито, на высоких тонах, почти прокричал Женя. — Да притом я комсомолец. Не отправите — самовольно на фронт убегу!

Неизвестно, как потом сложилась бы судьба выпускника Ханты-Мансийской средней школы №1 Евгения Каниловского, если бы работник военкомата тогда не уступил его натиску и не предложил учиться в танковой школе. Наверное, Каниловский действительно убежал бы на фронт, думаю я, вспоминая последний наш с ним разговор.

В юности мне этого человека знать не довелось, но и в нем, уже зрелом, часто угадывались черточки того мальчишки, что тогда в сорок втором обивал пороги военкомата. Возраст не убавил в нем настойчивости, пылкости, не разучил его ни мечтать, ни очень тонко, по-юношески, чувствовать. Он был поэтом, поэтом по натуре, поэтом во всем.

Работа Евгения Валерьяновича находилась в полной гармонии со всеми устремлениями его души. Сначала занимался строительством, потом — архитектурой. Но все это уже было после войны, с которой и началась долгожданная взрослая жизнь мечтателя и упрямца Жени Каниловского.

Рассказать о том, каким был он в те годы, теперь могут только письма. Сначала их хранили родители, невеста, затем — он сам. А теперь вот сын, Александр Евгеньевич.

Бывшие фронтовые треугольнички теперь аккуратно переплетены. И я листаю их, как книгу — одну из самых редких и дорогих. Ее страницы рождались и в краткие перерывы между боями, и в госпитальной мучительной тишине. Не всегда под рукой у солдата была подходящая для писем бумага. И потому вижу я послания желтые, голубые, зеленые — всех цветов радуги. А некоторые написаны прямо на оберточной — из-под концентратов солдатской каши. У всех весточек, откуда бы они не летели в родные места (Каниловский от Тулы дошел до Берлина), адрес был один — «война». И хотя предстает она из писем молодого воина не такой уж и жуткой, мы знаем: это лишь оттого, что их автор не хотел огорчать родных и невесту. Он был несколько раз ранен, контужен, но дома об этом не ведали или же узнавали тогда, когда опасность была уже позади Случалось, что Евгений вновь становился в ряды защитников Родины, не успев залечить до конца раны. Бывало, что, боясь отстать от своего подразделения, он сбегал из медсанбата.

Мелким убористым почерком написаны едва ли не первые в жизни письма Жени Каниловского. Предполагал ли он, что когда-нибудь их прочитают тысячи его потомков? Наверное, нет. И все-таки эти нехитрые послания достойны того.

1943 год

1 февраля. «Здравствуйте, дорогие мои, мамочка и папа! Уже два месяца не выходим из ожесточенных боев с фашистами. Я — сержант, получил новенькую самоходную пушку».

Март. «Дорогие родители! На прошлой неделе меня слегка царапнуло... Но я снова в строю. Гоним фрицев на Запад. Освободили уже много сел и деревень. Жизнь моя веселая (шучу). То, что слегка ранен был — ничего. Не беспокойтесь обо мне, ведь солдат без ран не бывает...».

Октябрь. «Наша дивизия только что вышла из боя. Залечиваем раны, ждем пополнения и снова в бой. Чувствую себя бодро...».

1944 год

Июль. «Вот мы и выгнали ненавистного фашиста из Минска. Я жив-здоров. Но, папочка, есть для тебя новость. Представь себе, что твой сын уже бреет усы. Начал курить, что-то никак не получилось без этого. Не обижайтесь с мамой на меня».

12 ноября. «Привет из Латвии. Извините за долгое молчание. По-прежнему гоним немецко-фашистских захватчиков, палачей и ворюг. Душа поет: доказали мы зарвавшемуся врагу, что и «Иваны» не лыком шиты... Попробую рассказать вам немного об одном из недавних боев. Наше танковое соединение прорвало оборону в районе местечка Эргли. В одну из темных ночей мы, прорвав оборону фрицев, углубились в их далекий тыл, где нас захватчики вовсе и не ждали. И, разумеется, навели там значительного шороху. Взяли охрану узловой станции Эргли, а также и обслуживающий персонал, среди которых оказался и начальник станции, пожилой гауптман. Как видно, у фрицев к концу войны шла уже тотальная мобилизация и старого, и малого брали. В последнее время попадаются даже мальчишки лет шестнадцати и моложе.

Так вот. Начальник станции и рассказал командованию о том, что из Риги вот-вот подойдут эшелоны с техникой и живой силой. Причем несколько составов... Мы едва успели замаскироваться, как «гости» и появились. Что тут было...

За этот бой все участники награждены медалями и орденами. У меня на груди засиял орден Красной Звезды».

1945 год

5 марта. «Вот мы уже и в Германии. Скоро войдем в ненавистное фашистское логово — Берлин. Пока отдыхаем. А через день снова в бой».

1 мая. «Сегодня великий праздник весны! Мы только что прослушали парад с Красной площади столицы. Горжусь, дорогие мои родители, что я каким-то краешком причастен к этой знаменательной счастливой дате. Верю, что скоро под фанфары войдем в Берлин. Как Советская Армия освободителей от поработителей фашистов, а не завоеватели!!! И будет конец осиному гнезду фашизма. Это точно!».

А вот письма к невесте, Люсе, которая потом стала его женой. Читая их, я вспоминал, как Евгений Валерьянович, уже овдовев, как-то рассказывая об этой чудесной женщине, заплакал.

Людмила верно ждала его все четыре года разлуки. И, знаете, он верил, что и живым-то вернулся, может быть, потому, что она «умела ждать, как никто другой». Помните, симоновское «Жди меня»? Каниловский тоже писал стихи. И часто письма Людмиле целиком состояли из них. И пусть не совсем совершенны эти творения, я хочу, чтобы вы их тоже прочитали. И в этих строчках — его юная прекрасная душа.

1944 год

23 декабря. «Дорогая Люся! Ты спрашиваешь меня, как дела на фронте. На войне как на войне. Просишь от тебя ничего не скрывать. Что ж. Только истинную правду. Когда освобождали временно оккупированную Латвию, а вернее ее столицу Ригу, то был у меня такой момент, что я до конца своей жизни буду его помнить, а точнее своего побратима, который погиб, закрыв своим телом меня! От тяжелой раны он умер у меня на руках. А звать его просто — Иван.

Посвящаю тебе стихи. Пусть они и сыроваты, но зато от души.

...Я вспоминаю домик твой, где теплой раннею весной поют на дереве скворцы, где по утрам над синевою цветут на грядках огурцы, где шепчут липы под окном. Весенний воздух мятой пахнет, и потухают за селом вишнево-сочные закаты. На миг представлю, что когда-то увижу даль родных сторон. В шинели война-солдата, с подножки спрыгнув на перрон, приду я к дому твоему и крепко-крепко у порога тебя, Людмила, обниму...».

1945 год 1 января. «В узкое окошко маленькой землянки долгожданным гостем заглянул рассвет, на опушке леса заворчали танки, небо озарили огоньки ракет. Близится атака, перед жарким боем я к тебе, Людмила, уношусь мечтой. Верю: где-то рядом ты идешь со мною, и ничто не страшно мне вдвоем с тобой...».

10 февраля. «Как ты встретишь меня? Ведь, минуя беду, из сражений однажды домой я приду. Запорошенный пылью дорожною, покажусь, на себя не похож. Чем ты душу развеешь тревожную, как тогда ты ко мне подойдешь? Я хочу, чтобы ты меня встретила, как бывало без жалоб, без слез. Седины, чтоб моей не заметила, и морщинок, что с фронта принес. Чтоб в минуту от счастья чуть пьяные, встреча лаской была бы полна. Чтоб забыли мы, оба веселые, то, что нас разлучила война».

26 марта. «...Люсенька, я нахожусь уже рядом с Берлином, совсем рукой подать, за Одером. Посмотри на карту, и ты увидишь, как я далеко от тебя. Но ты всегда рядом со мной».

Ночь на 9 мая. «Милая и дорогая моя Людмила! Поздравляют тебя с великой Победой!!! Вот мы и дождались этого дня! К нему я шел почти четыре года. Я жив и даже самому не верится. У меня нет слов, чтоб описать тебе, как встретили солдаты это известие. Ты даже и не сможешь себе представить картину, что увидел я своими глазами. Люди буквально посходили с ума. Как дети. Понимаешь, деды стали младенцами. Пляшут и поют, смеются и плачут. Обнимаются и целуются, не стесняясь своих слез, слез радости и гордости, ведь мы победили! Да, в этом никто не сомневался!».

* * *

Полным жизни предстает из писем Евгений Валерьянович. Человек, строивший наш город. Человек, который и после войны успел сделать столько, сколько иному и за две жизни не удалось бы. Он был главным архитектором окружного центра, затем — всего округа, начальником окружной инспекции архитектурно-строительного контроля. Вел большую общественную работу. К боевым наградам за это время прибавилось немало трудовых...

И хотя скоро уже год, как нет его с нами, память о нем жива. Я верю, что строчки из его солдатских писем заставят нас хранить ее еще более бережно и свято.

Ю. Громов

«Ленинская правда», 22 июня 1985 года

[DETAIL_PICTURE] => [PICTURE] => )

Вернуться к списку